Дневник Хьюго Фолла

1

Мое имя - Хьюго Фолл. Я — один из многих англичан, кто смог разбогатеть благодаря Ост-Индской компании, принять участие в подавлении восстания сипаев и заслужить милость Королевы. Но моя история отличается от других подобных ей. Я бы хотел, чтобы эта рукопись дошла до моих потомков и предостерегла их об опасности, которая таится в этом особняке. Ведь вина за возникновение этой опасности лежит на моих плечах.

2

Сейчас мне 71 год. Я тяжело болен и уже готовлюсь покинуть этот мир. Никто не будет оплакивать меня у смертного одра.Но перед смертью я обязан рассказать правду тем, кто поселится после меня в особняке. Будут ли это мои родственники или же кто-то другой, неважно. Они должны будут узнать о тех кошмарных, фатальных событиях, которые произошли со мной, когда я был британским офицером и нес службу под жарким солнцем Индии.

3

Когда-то я уже предавался на бумаге воспоминаниям о моем путешествии в Индию во время восстания сипаев. Но я был неискренен и не рассказал, что именно произошло во время моего путешествия. Итак, мы прибыли в Калькутту, а затем отправились в Мирут.

4

Винтовка Энфилда... Действительно ли она послужила причиной восстания? Или же это была последняя капля в чаше терпения не только сипаев, но и всех аборигенов индийской земли? Ост-Индская компания не стеснялась насильно распространять свое влияние на местное население, навязывать дикарям европейские порядки... Многое делалось без ведома и разрешения Королевы. Однако именно винтовка Энфилда и новые пули сподвигли сипаев к первому всплеску неповиновения.

5

Нам предстоял долгий путь - от Калькутты до Мирута верхом на слонах. Большие и сильные животные, медленный, но надежный транспорт. Мне всегда нравились такие поездки, а вот мой друг, офицер Роберт Грэнтэм, почему-то не любил этих сильных и мудрых животных и всегда нервничал, стоило только ему забраться верхом на слона.

6

Есть одно важное обстоятельство, которое нужно упомянуть. Мой отец ушел из жизни, когда мне было 16 лет. Смерть его была внезапной, необъяснимой и мучительной. Мама так и не смогла пережить это горе. Спустя полгода после его смерти ушла и она... Перед смертью отец подозвал меня, вложил мне что-то в руку и попросил беречь эту вещь как самое дорогое в жизни.

7

Вещь была странной. Стальной плоский треугольник напоминал необычный метательный кинжал. Однако его стороны были не заточены, а покрыты необычными зазубринами, как ножка ключа. Сверху ключ был украшен плоским опалом, обрамленным серебристыми вензелями.

8

Отец не сказал, что это. Но я понял, что эта вещь была необычайно дорога для него. Я попросил одного мастера сделать небольшое кольцо на вензелях, продел в кольцо шнурок, и стал носить дар отца на груди как амулет. Я никогда не расставался с этой вещью, и в Индии мой амулет путешествовал вместе со мной.

9

Итак, мы направлялись в Мирут. Нам с Грэнтэмом пришлось «делить» одного слона на двоих. Дорога, а скорее, тропинка, по которой мы передвигались, была очень ухабистой, полной ям, камней и других препятствий. Спокойный шаг нашего слона был прерван маленькой неприятностью. На дорогу вылетела пчела и смело замаячила прямо перед глазами слона. Огромное животное испугалось, резко остановилось и попыталось отвернуться от назойливого насекомого. Нас затрясло, я не удержался и начал падать вниз.

10

Я видел, как слон в ужасе перебирает своими мощными, толстыми, как столбы ногами. Еще секунда — и я попаду под эти тумбы, буду раздавлен, уничтожен, по вине маленького насекомого... Я зажмурил глаза, не в силах принять такую глупую судьбу...

11

И вдруг мое падение прекратилось, а шею обожгла острая боль. Я открыл глаза и увидел, что завис на боку слона. Отцовский амулет во время моего падения умудрился вырваться из-под мундира, и именно за него меня успел схватить Грэнтэм. Роберт держал амулет и в глубоком изумлении смотрел на него. Мне пришлось окликнуть его охрипшим от давления шнурка голосом. Роберт отвел глаза от амулета и помог мне взобраться на слона обратно. Очевидно, он был шокирован произошедшим так же, как и я.

12

Беспорядки в Мируте начались внезапно. Сипаи напали на англичан, не разбирая — гражданские это или офицеры. Бунт начался на местном базаре, было подожжено несколько домов. Мы успели вовремя, чтобы сдержать яростных бунтовщиков от дальнейших разрушений. Однако и наших сил оказалось недостаточно, чтобы подавить бунт полностью. Мирут был как пропитанный маслом факел. Одна искра — и беспорядки вспыхнут снова.

13

Мы пытались держать оборону в крепости города, где смогли укрыться жены офицеров, их дети и другие гражданские лица. Это было непросто, так как в Мируте сипаев было больше, чем англичан, и во время первой волны беспорядков несколько британских офицеров погибли. Даже наше подкрепление не смогло перевесить чашу весов. Мы старались не только отбить город, но и спасти как можно больше людей.

14

Во время одной из вылазок я зашел в дом, где должна была прятаться семья британского офицера. Но стоило мне пересечь порог, как через покосившееся окно в комнату влетел факел. За ним еще и еще один. Дом вспыхнул, выход сразу загорелся. Я пытался выбраться, но пламя было везде. От дыма я начал задыхаться и уже бы потерял сознание, если бы не появился индус. Прятался ли он в доме или же попал в него после того, как дом загорелся — не знаю. Он набросил на меня покрывало и вытащил из хижины.

15

Моего спасителя звали Муруган. Он сильно обгорел, меня же эта участь избежала — благодаря тому, что он заботливо укрыл меня покрывалом. Худощавый, низкорослый молодой юноша сказал : «Сагиб, я хочу служить тебе. Я против восстания, против сипаев». Он спас мне жизнь, и я взял его на службу.

16

Муруган был отличным слугой. Он бесстрашно находился рядом со мной во время сражения, носил патроны и другие вещи. Было видно, что он выходец из бедной семьи, и служба у меня стала спасением для него.

17

Здесь же, во взбунтовавшемся городе, земля которого была орошена кровью, под беспощадными лучами горячего индийского солнца, я встретил ее. В тот день я шел по пустынной улице Мирута, Муруган не отходил от меня ни на шаг. Мы услышали женские крики и плач. Они шли из полуразрушенной лачуги. Мы немедленно ворвались в нее...

18

Нам открылась неприятная картина. Трое сипаев стояли вокруг лежащей на полу прекрасной молодой девушки. По ее лицу бежали слезы, одежды были испачканы и разорваны, из рассеченной губы текла кровь... Один из сипаев приставил нож к нее горлу, другой держал за руки. Их намерения были очевидны. Я крикнул Муругану, и мы немедленно вступили с ними в бой.

19

В свои 35 лет я был уже опытным офицером и закаленным бойцом. Поэтому все три сипая легли от моей руки. Муруган же в сражениях был неумехой, так что защищать мне пришлось не только девушку, но и его. Когда все было кончено, мы помогли бедняжке встать. Я спросил ее имя, и девушка, не поднимая глаз, тихо прошептала: «Лакшми...». Затем довольно проворно убежала. Что-то очень притягательное было в ее облике, в ее глазах, в нежном голосе. Я все стоял и смотрел, как мелькают вдалеке ее яркие одежды, пока Муруган не окликнул меня.

20

Мы все еще были в Мируте и продолжали сражаться с сипаями. Мне не повезло: один из бунтовщиков выстрелил в меня и попал прямо в грудь. Я бы погиб в страшных мучениях, если бы не амулет. Пуля попала прямо в опал, расколов его. Но в остальном амулет остался невредим. Муруган удивленно и восхищенно вертел его в руках, прикладывая компресс к огромному синяку на моей груди. Меня забавляло его удивление. Но втайне я и сам дрожал от восхищения: амулет уже дважды спас мою жизнь.

21

Мы продержались в Мируте довольно долго. Но затем было предложено уходить из города, захватив с собой семьи офицеров, в Рампур и найти укрытие у местного наваба. Запасы еды и воды истощились, и мы понимали, что сил наших бойцов не хватит, чтобы победить сипаев. Поэтому собрались и двинулись в путь.

22

Вместе с нами в Рампур отправился и полк туземцев. Это было хорошо, так как никто не знал, не нападет ли на нашу истощенную армию по дороге отряд бунтовщиков. Приходилось делать остановки, чтобы найти еду и набрать воды из рек и ручьев. Во время одной из них я решил освежиться в холодной реке. Муруган остался в лагере. Забравшись в реку, я наслаждался прохладой и приливом сил. Затем, начав выбираться из воды, я увидел Роберта.

23

Он стоял на возвышении у реки и пристально смотрел на меня. Мне показалось это странным. Я оделся, вернулся в лагерь и, встретив там Грэнтэма, спросил, зачем он следил за мной. Роберт ответил, что прогуливался по берегу, затем заметил меня. «Мне вдруг показалось, что из кустов за тобой следит сипай. Я остановился и начал вглядываться в прибрежную поросль. Но больше никакого движения не заметил. Либо негодник убежал, увидев меня, либо это был ветер». Объяснение Грэнтэма было правдивым, но мне показалось, что его голос дрожал во время нашего разговора.

24

Наконец-то мы прибыли в Рампур. После изнурительных сражений в Мируте, долгого и тяжелого пути, дворец наваба казался оазисом в пустыне. Однажды я вышел на балкон дворца и увидел на улице юную девушку. Она несла корзину с фруктами. Ее тонкий стан, яркие одежды, легкие движения вызвали у меня в голове образ спасенной Лакшми. Я был удивлен тем, что вспомнил ее. Что же было такого необычного в Лакшми, что она не выходила у меня из головы? Этот вопрос терзал меня долгое время.

25

Дворцы навабов известны своими размерами. Столько в них потайных уголков, мест, скрытых от чужих глаз! В один из таких уголков меня отвел Роберт, заявив, что он должен сказать что-то важное. Я бы возмущен такими обстоятельствами: недостойно офицера прятаться по углам словно крыса. Не обращая внимания на этот факт, Грэнтэм сказал, что мне не стоит доверять Муругану, он может быть опасен для меня. На просьбу объяснить толком,что он имеет в виду, Роберт лишь повторил свои слова и оставил меня.

26

Сэр Лонгсток попросил сопроводить сэра Гринсмита в Англию. Я не стал вдаваться в подробности, ведь офицер британской армии не должен вмешиваться в политику. Но какое же огромное я испытал облегчение, узнав, что скоро окажусь на родной земле! На прощание Лонгсток вручил мне какую-то шкатулку, которую я решил не открывать до возвращения домой.

27

Мы выехали из Рампура и без происшествий добрались до Калькутты. Выяснилось, что отплыть мы сможем не раньше, чем через несколько дней. Желанный отъезд пришлось ненадолго отложить. У меня было только одно желание: скорей покинуть эту жаркую, опасную землю.

28

На следующий день после нашего возвращения в Калькутту Грэнтэм пропал! Он ушел утром, после завтрака, но так и не вернулся к вечеру. Утром следующего дня наш корабль должен был отплывать, но разве мог я покинуть Калькутту, не узнав о судьбе Грэнтэма? Меня мучили вопросы: где он? Может быть, сипаи похитили его и казнили? Я отправил группу солдат на его поиски.

29

Солдаты искали всю ночь и весь следующий день, но поиски не увенчались успехом. Поздно ночью на второй день после своего исчезновения Роберт вернулся. На офицера было страшно смотреть: грязный, местами порванный мундир, лицо и шея обезображены синяками, волосы всколочены... Он заявил, что его похитила группа сипаев и собиралась казнить, но он смог обмануть их и сбежать. Мне хотелось ему верить, но... Все это выглядело очень странно, а его слова были неуверенными, словно придуманными на ходу...

30

Мы не смогли уплыть на следующий день после возвращения Грэнтэма: сильно испортилась погода. Через пару дней, когда Роберт поправился, а я уже начал было терять терпение, он предложил мне прогуляться к храму богини Кали, который находился на окраине города. Заняться было нечем, и так как Калькутта не была во власти бунтовщиков, нашей прогулке ничего не могло помешать. По просьбе Роберта, Муругана я не взял с собой, хотя мне не это не понравилось. Но я знал, что в любом случае смогу защитить себя.

31

Как только я оказался под сводами Калигхата, на меня нахлынуло ощущение опасности и грядущей беды. Я будто почувствовал, что буйство узоров и оттенков обстановки храма ловко прятало под собой зло. Казалось, что под яркими орнаментами фресок скрывались жуткие символы смерти, сладкий запах благовоний прятал смрад гниющих тел... Душа у Калигхата была злая и тяжелая... Я остановился, разглядывая храм. Затем почувствовал на себе чей-то взгляд. Обернувшись, я увидел статую богини Кали.

32

Кали взирала на меня с двухфутового постамента, синекожая, обнаженная, с неприлично высунутым длинным языком меж презрительно искривленных губ. В одной из ее четырех рук был меч, в другой — серп, а в третьей... отрезанная голова человека. Разумеется, это был лишь муляж, но богиня всем своим видом внушала ужас. Она была словно живая.

33

Я остановился рядом, взгляд статуи словно загипнотизировал меня. Не знаю, сколько я так простоял. Казалось, что ее грудь вот-вот начнет приподниматься от дыхания, многочисленные руки придут в движение... Грэнтэм был рядом, он что-то говорил, но я не слышал. Я смотрел в глаза Кали и видел тьму. Из транса меня выдернуло холодное прикосновение

34

Я оторвал взгляд от статуи и повернулся к нарушителю моего спокойствия. Рядом со мной стоял сморщенный, старый индус. Одна половина его лица была покрыта ужасными шрамами от ожогов. Вторая же — испещрена глубокими морщинами. Незнакомец выглядел жалко и очень бедно. Он наклонился ко мне, шарф на его поясе странно зазвенел, словно в него были вшиты монеты.

35

Старик хитро посмотрел на меня своим единственным здоровым глазом и что-то прошептал. «Она выбрала тебя...» Это были его слова? Или мне показалось? Я не мог сдвинуться с места, происходящее казалось мне нереальным... Роберт, услышав шипение старика, грубо схватил его за плечо и оттащил от меня. Затем он начал о чем-то с ним оживленно спорить. Я почувствовал раздражение и направился к выходу.

36

На выходе из храма меня догнал Грэнтэм. Он попросил не беспокоиться об этом инциденте, сумасшедшие фанатики нередко пытаются напугать британцев. Несмотря на то, что я не слышал его с разговора с индусом, мне показалось, что они знакомы. Но Роберт убедил меня, что впервые видит этого старика. И все же мне не давали покоя вопросы: Что происходит с Грэнтэмом? Какую игру он ведет? Я пожалел, что не взял Муругана с собой. Возможно, он мог бы объяснить, что хотел от меня безумный старик.

37

Погода наладилась, и на следующий день мы наконец-то должны были покинуть индийский берег. На сердце у меня было тяжело, но вовсе не из-за прощания с этой дикой и жестокой страной. Муруган слезно умолял меня взять его с собой в Англию, но я отказался. Для него наше расставание оказалось серьезным ударом. Ему приходилось вернуться к прежней нищей и голодной жизни. Но я ничего не мог поделать.

38

Вернувшись в Англию, первым делом я сопроводил сэра Гринсмита туда, где его уже долгое время ожидали. Королева была очень благодарна мне за верную службу в Индии. А я был несказанно рад наконец-то избавиться от постоянного общества Роберта Грэнтэма. Он по-прежнему оставался моим другом, и я всегда уважал его как блестящего офицера, но в последнее время его поведение было необъяснимым, таинственным и вызывало у меня неприязнь и раздражение.

39

Настоящий сюрприз ожидал меня по возвращении домой. Наконец-то отдохнув от долгой дороги, я вдруг вспомнил о загадочной шкатулке, врученной мне сэром Лонгстоком. Ее содержимое до сих пор оставалось для меня тайной. Я достал шкатулку из багажа и обнаружил в ней вексель на свое имя от Ост-Индийской компании, благодаря которому я стал очень состоятельным человеком.

40

В шкатулке были еще и бумаги, которые обличали некоторых лиц, возможно, более всего виновных во вспыхнувшем восстании сипаев. Я сразу понял, кому нужно передать эти бумаги, и какое действие они возымеют. Долго перебирая содержимое шкатулки, я никак не мог прийти в себя от радости. Я понимал — теперь моя жизнь изменится навсегда.

41

Тогда я был молод и полон мечтаний завести семью. Мне хотелось создать родовое поместье, дом, где будут жить десятки поколений Фоллов. Этот дом из мечты мне даже снился. Вскоре после возвращения я узнал, что кто-то продает старинный особняк в глуши, далеко от оживленной городской жизни, на самом краю леса... Мне показалось, что именно этот дом и станет моим родовым поместьем. Когда я приобрел его и впервые очутился под его пыльной крышей, возникло ощущение, что я вернулся домой...

42

Перевоз моих вещей в купленный особняк занял всего один день. Уже под вечер, когда прибыла последняя повозка с багажом, я стоял на улице, рядом с крыльцом, и смотрел на небо. Начинало темнеть, и мне плохо было видно кучера. Как только он остановился и спешился, вдруг показалось, что сзади повозки тоже кто-то спрыгнул. Я обошел повозку и заглянул за нее, но никого не увидел. Тогда я подумал, что это просто игра воображения.

43

Началась череда длинных, суетливых дней. Мне нужно было успевать обустраивать свой новый дом и посещать балы и званые ужины высшего света. На одном из таких шумных, многолюдных и невыразимо помпезных мероприятий я познакомился с любовью всей моей жизни. Прелестная, хрупкая, нежная, мисс Сара Харлоу сразу покорила мое сердце.

44

Я долго любовался ей на балу, прежде чем осмелился пригласить на танец. Она подняла на меня свои добрые, цвета майского меда золотые глаза и улыбнулась, принимая приглашение. Мы закружились в танце, но от смущения я не мог сказать ни слова. Она заметила это и со смехом произнесла: «Ах, мистер Фолл, не забывайте дышать!» И мне сразу стало легко, словно спали какие-то мертвые оковы формальностей и условностей. С этого момента началась наша с Сарой дружба.

45

Она была единственной и любимой дочерью Чарльза Харлоу, владельца солидного пакета акций Ост-Индской компании и чайного производства в Индии. Я был знаком с ним и ранее. После того, как были обнародованы сведения о преступлениях других владельцев акций компании, он узнал, что именно я приложил к этому руку, и, встретив меня на балу, поблагодарил. Он заявил, что никогда не поддерживал политику такого влияния на аборигенов. «Это был смелый поступок, мистер Фолл!» - сказал Харлоу.

46

Иногда мне казалось, словно за мной кто-то следит. Особенно вечерами, когда я сидел у камина в гостиной и читал. Я оглядывался на окно, но никого там не замечал. Тогда я просил сторожа обходить двор и особняк, но и его обходы никогда не заканчивались поимкой незнакомца. А однажды я проснулся и ощутил слабый запах карри в своей комнате. Я уже собирался завести собак, нанять сыщиков, но в моей жизни появились Харлоу, и все мое внимание было устремлено на Сару.

47

Мистер Харлоу пригласил меня пообедать в свое поместье. Как же я был ему благодарен, ведь это была возможность снова увидеть Сару! На ужине она была бесконечно мила и не менее очаровательна. А ее отец заявил, что я непременно должен организовать в Индии собственное производство. За этим ужином последовал еще один и еще. Вскоре я стал частым и самым желанным гостем в доме Харлоу.

48

Однажды меня решил посетить Грэнтэм. Впечатления от его выходок в Индии уже поблекли, и я был рад встретить давнего друга. Мы пообедали, выпили бренди, вспомнив старые деньки. Затем вдруг он завел разговор о моем отце. Я был удивлен, что Роберт знал его. Оказалось, что мой отец был другом его отца, тоже уже покойного. Роберт сказал, что знает, что амулет, который я ношу на груди, отдал мне отец. Он назвал его «ключом». «Зачем ты носишь его с собой? Знаешь ли ты, что открывает этот ключ?» - спросил Грэнтэм.

49

Эти вопросы показались мне странными. Что знал он о подарке отца? Грэнтэм лишь загадочно намекнул, что ключ слишком важная и ценная вещь, мне нужно ее спрятать, а не носить с собой. Я было возмутился и начать требовать ответы, но он сказал, что не в праве говорить об этом, извинился и быстро ушел.

50

Восстание сипаев длилось больше двух лет. Но, в конце концов, оно было подавлено. Ост-Индская компания утратила основательную часть своей власти в Индии. Теперь наша Королева стала Королевой и индийских земель. Казалось, что, раз восстание подавлено, то все неприятности позади. Но для меня они только начинались.

51

Я пригласил мистера и мисс Харлоу на уикенд в мой особняк. Вместе мы хотели отметить завершение конфликта в Индии. Стоило Саре очутиться в прихожей, она изумленно посмотрела на меня и воскликнула: «Мистер Фолл! Я словно пришла домой, а не в гости!» Мы с Чарльзом опешили от такого откровенного и внезапного высказывания. Сама Сара не ожидала этого от себя. Она очень смутилась, покраснела... Но в моем сердце зародилась надежда, что ее слова окажутся пророческими..

52

Я боялся, что этот день наступит. И он наступил. По приказу Королевы меня снова отправляли в Индию. На меня возлагалось важное поручение: оценить место, выбранное для строительства железнодорожного полотна, с точки зрения военной стратегии. В то время железнодорожный транспорт начал развиваться в Индии с бешеной скоростью. И строительство большинства дорог происходило под жестким контролем военных. Несмотря на почетность и важность задания, мне не хотелось возвращаться туда.

53

За пару дней до отплытия из Англии я узнал, что Роберт Грэнтэм также направляется в Индию на одном со мной корабле. Я не знал, было ли это совпадением, или же он подстроил это? Но сомнения в его искренности и доброжелательности ко мне уже плотно укоренились в моей душе, и я решил сократить общение с ним.

54

Снова оказаться под палящим солнцем в окружении дикарей, каждый из которых готов продать тебя за несколько рупий или воткнуть тебе нож в спину? Нет, я не хотел в Индию... Мой взгляд вдруг упал на ключ, который я теперь хранил в ящике письменного стола. Я взял его в руку, и на душе стало словно теплей. Я снова надел его и дал себе слово никогда не снимать. И держаться подальше от Грэнтэма и его безумных речей.